#313995
Eligah
Решил начать выкладывать своё творчество. Это история о девочке у которой проснулись паранормальные способности. Вообще я бы хотел сделать из этой истории мангу, но мне нужен соавтор, который хорошо рисует (я этим талантом, увы оделён).
1. Теракт.
Это был самый обычный июньский день, тёплый и солнечный. На улице птицы вовсю соревновались в вокальном искусстве. Из подъезда панельной девятиэтажки по улице Спортивной вышла девочка в белой спортивной куртке.
Девочку звали Настя Ищенко. Ей в начале марта исполнилось тринадцать, хотя при взгляде на девочку это никому не пришло бы в голову. Настя была такой маленькой и хрупкой, что выглядела младше своих лет. У неё были густые светлые волосы с золоти-стым отливом, заплетённые в толстую, в три пальца, косу; чуть вздёрнутый носик, с мягко скруглённым кончиком. Но самым необычным на её бледном удлиненном лице были ог-ромные прозрачные светло-серые глаза, всегда смотревшие как будто сквозь и мимо собе-седника.
Однако сейчас Насте не было никакого дела до своей внешности. Она находилась в пре-красном настроении, так как в настоящий момент направлялась не куда-нибудь, а к своей лучшей подруге. А окружающая обстановка ещё больше поднимала настроение.
Настя и не заметила, как дошла до остановки. Сегодня она решила сэкономить деньги и подождать муниципальный автобус. Муниципальные автобусы здесь, на окраине города появлялись редко, а потому девочка присела на скамейку, достала из сумки книгу и углу-билась в чтение, но не прошло и пяти минут, как краем глаза она увидела, что из-за пово-рота вынырнул длинный жёлтый, такой желанный муниципальный «Икарус». Девочка на-спех сунула книгу в сумку и вскочила со скамейки.
В этот момент возле остановки, забитой народом, припарковался затрапезный красный «Москвич», выпущенный, похоже, ещё до перестройки. Из него вышел бородатый муж-чина, выглядевший так же непрезентабельно, как и его авто. Пошатываясь, он направился к стоявшему рядом киоску.
- Сейчас наспиртуется, алкаш, поедет и кого-нибудь собьёт! – зло сказала полная женщи-на, стоявшая рядом с Настей.
А вот девочке, неожиданно, стало жаль мужчину. Надо же, наверное закрутился, ни ма-шину помыть времени нет, ни самому побриться...
- И как только его... – продолжила злиться женщина, но договорить не успела.
Сначала Насте показалось что в двух шагах от неё внезапно взошло Солнце, обдав де-вочку своим жарким дыханием. Ну уже в следующую секунду, лёжа на мокром асфальте Настя поняла – это был взрыв. «Москвич» был набит взрывчаткой а бородач наверняка являлся представителем какой-нибудь террористической организации. А потом все мысли исчезли, смытые волной боли... И девочка потеряла сознание.
А Настю тем временем осматривали в больнице, вместе с другими жертвами теракта.
- Открытая травма черепной коробки, проникающее ранение грудной полости, - бормотал дежурный врач: - Осколочные ранения печени и желудка... И как только она до сих пор жива?!
- Надежда есть? – тревожно спросила медсестра.
- Даже если тебя проглотили у тебя всё равно есть два выхода! – ответил врач: - В опера-ционную её, к Виктору Наумовичу! Уж если он ничего не сделает...
Настя увидела, что стоит посреди лесной чащи. Вокруг, насколько хватало глаз, прости-рались вековые сосны, такие же как в парке возле дома, и ещё какие-то хвойные деревья с блестящей серой корой. Было темно, сумрачно, безветренно, прохладно и очень тихо. Настя подняла голову. Далеко вверху между верхушками виднелось ясное голубое небо.
Девочка огляделась по сторонам, в поисках тропинки или просвета между деревьями, но куда ни глянь, ничего похожего видно не было. Трава доходила почти до пояса, со всех сторон были навалены кучи валежника.
«Что со мной?», - подумала Настя: - «Я умерла? Похоже что да. Но тогда где я? Это рай или ад? И что мне теперь делать?».
Настя попыталась определить своё местоположение, как учил в школе географ, но солн-ца не было видно и даже время суток определить было проблематично, часы на руке оста-новились в момент взрыва, а день был, вечер или утро – неизвестно. Девочка хотела было позвать на помощь, но ей пришло в голову, что помимо людей на её крики могут сбежать-ся и звери. Причём наверняка хищные и голодные.
Девочка пала духом и опустилась на землю, задев коленкой о камень. Послышался шо-рох. Настя осторожно повернула голову и увидела на камне крупную змею, греющуюся на солнце. Видимо движение девочки разбудило змею. Та подняла узкую головку и с серди-тым шипением уставилась на Настю немигающим взглядом. Голова змеи находилась все-го в нескольких сантиметрах от Настиной голой ноги. Широкая тёмная «каинова печать» шла вдоль змеиного хребта.
Откуда-то Настя вспомнила, что животным не нравится, когда им смотрят прямо в глаза. Но с другой стороны вдруг змее это действительно не понравится и она набросится? Ведь это ядовитая гадюка.
Девочка взглянула в чёрные глаза рептилии и, через силу, попыталась ей улыбнуться – вдруг та поймёт, что зла ей не желают и не бросится?
Неизвестно, сколько длилась игра в гляделки – может секунду, а может быть и час. Змея высунула раздвоенный язык, почти коснувшийся кожи девочки и скользнула в траву. А девочка долгое время без движения сидела на земле, приходя в себя. Наконец она встала и пошла вперёд. Идти было тяжело – почти на каждом шагу под ноги попадались сучья, корни и коряги.
Неожиданно впереди появился просвет. Настя рванулась вперёд, споткнулась, больно ударилась головой о ствол лежащего дерева, но тут же поднялась и шагнула на поляну.
После лесного полумрака яркий солнечный свет на минуту ослепил её и она застыла на опушке, часто моргая. Наконец она различила в центре поляны ярко освещённую Солнцем человеческую фигуру. Настя направилась было к ней, чтобы узнать дорогу, но тут же ос-тановилась в нерешительности.
Посреди поляны стояла высокая красивая женщина в длинном, до земли, золотом одея-нии. Сколько ей было лет – непонятно: может быть тридцать, может быть пятьдесят. У неё были большие прозрачные ярко-зелёные глаза – но восточного разреза; монгольские чер-ты лица, однако кожа – почти такая же белая, как у самой Насти.
Настя смешалась. Кто такая эта женщина и что она здесь делает? Стоит просто подойти к ней и спросить? А если она не ответит? А если вообще пошлёт Настю куда подальше? Настя не знала, как ответить на эти вопросы и робко переминалась с ноги на ногу, пока женщина не заговорила сама:
- Ты заблудилась, Настенька? - спросила она негромким глуховатым голосом.
- Да-а, - не сразу ответила девочка и неожиданно спросила: - Но кто вы?
Женщина покачала головой, и Настя вдруг обнаружила, что очнулась. В больничной па-лате.
- Жива, героиня? – осведомился стоящий рядом врач: - А мы уж не чаяли тебя спасти!
- Доктор! – воскликнула девочка. Точнее попыталась воскликнуть, так как из её горла вы-рвалось лишь еле слышное хрипение. Грудь отозвалась резкой болью – как будто её прон-зили копьем. Настя закашлялась и задохнулась от боли.
- Тихо! – поднял палец врач: - Ты сейчас должна молчать! У тебя рана в груди, так что не напрягай лёгкие…
Настя постучала в дверь кабинета своего врача.
- Войдите, - раздалось из-за двери, и девочка вошла.
- А, это вы, Анастасия Евгеньевна! – кивнул врач, оглядев свою пациентку: - Ну что ж, я думаю вас можно выписать сегодня. И полутора месяцев не прошло, а вы как новенькая! С такими ранами это просто чудо.
- Но моё лёгкое... Рука... – начала, было, Настя. Когда она окончательно пришла в себя по-сле операции, ей сообщили, что две самые тяжёлые раны она получила в левое лёгкое, ко-торое пришлось удалить совсем, и в левую руку, которая, скорее всего уже не будет сги-баться.
- Не требуйте от меня невозможного, юная леди! – замахал руками врач: - Вы живы – и это главное!
- Но хотя бы рука! – попыталась протестовать Настя.
- Нет-нет. Осколок застрял глубоко в суставе, вытаскивать его – себе дороже, можете со-всем без руки остаться.
- Что же, я теперь буду калекой? – прошептала девочка, чувствуя, как глаза наполняются слезами. После ранения её голос сильно изменился, став тихим, слабым
- Успокойтесь! Успокойтесь же, мадемуазель! – врач поднялся и попытался обнять Настю, но та вывернулась и сделала шаг назад: - У вас остались две руки, две ноги... Да и мозги тоже на месте! Не так уж много вы теряете!
- Я теряю всё! – с трудом ответила Настя, отступая назад: - Теперь ни танцами заниматься, ни петь...
Титаническим усилием воли она сглотнула и добавила, уже спокойнее:
- Но всё равно, спасибо вам за всё. Я... я пойду, наверное.
- Прощайте! – кивнул врач: - За вами, наверное, уже приехали.
Он был прав. Когда Настя, четверть часа спустя, вышла на улицу, напротив дверей стоял отцовский «УАЗ», вокруг которого разместились отец, Мин и – вот уж чего Настя не ожи-дала – Индрек.
- Понимаешь, Инди, во время пребывания в больнице я несколько раз видела один и тот же сон, - начала Настя: - То есть я не уверена, что это сон... В общем я хочу, чтобы ты по-мог мне.
- Так, - резко кивнул Индрек. Он был замкнутым малообщительным парнем и всегда гово-рил короткими отрывистыми фразами, словно не желая произносить много слов за один раз: – Что сделать?
- Вот, Инди, - девочка протянула приятелю листок бумаги, на которой, очень похоже, изо-бразила женщину из сна: - Ты у нас гений, подумай, кто это может быть.
Мин обернулась с переднего сиденья и заинтересованно уставилась на Настю. Светлана Юрьевна Мин, обрусевшая кореянка, была второй женой отца Насти, и приходилась де-вочке мачехой. Однако девочка любила её гораздо больше, чем родную мать, бросившую отца и её, когда Настя пошла в первый класс. Света стала для Насти не матерью, а скорее любящей старшей сестрой, понимающей Настю с полуслова и охотно участвующей в её жизни. Долгое время Настя и её новая мать не могли прийти к соглашению, как первая должна называть вторую. Настя, воспитанная в строгих правилах, поначалу порывалась назвать Свету «мамой», а та упорно требовала, чтобы падчерица обращалась к ней по имени. Наконец они пришли к компромиссу договорившись, чтобы девочка называла свою новую мать по фамилии. Причина была в том, что фамилия Светланы совпадала с именем какой-то литературной героини, которой Светлана пыталась подражать.
Мин жила под девизом «В жизни надо попробовать всё!». Не было такого молодежного движения, в котором она не поучаствовала: была и рокершей, хиппи, толкиенисткой, гот-кой и ещё много кем. В настоящее время она находилась в поиске нового увлечения.
- Ты видела что-то интересное? – включилась в разговор Мин: - Давай, рассказывай!
- Да я и сама не знаю... Во сне бродила по тайге, и каждый раз встречала одну и ту же женщину... Странную. Вот.
- И что она тебе сказала?
- Мне? - дочь совсем смутилась: - Ничего.
- Негусто! – разочарованно протянула Мин.
- Как приедем домой, я тебе дам сонник Фрейда, и ты во всем разберешься, - добавил, не оборачиваясь, отец.
- Ну вот... – проворчала Настя, уставившись на свои колени. С чего вдруг отец влез со своим Фрейдом?
- Не переживай! – Индрек успокаивающе положил свою большую ладонь поверх руки На-стиной кисти: - Всё будет пучком.
Продолжение следует
20 сентября 2009 г. 3:56
#314013
Eligah
Зазвонил телефон.
- Привет, - сказал на том конце провода Индрек: - Я кое-что нашёл. Приезжай, посмот-ришь.
Через час Настя уже была в его квартире.
- Итак дело вот какое, - начал свой рассказ одноклассник, щёлкая мышкой по экрану: - Та личность, которую ты изобразила, явно имеет какое-то отношение к Востоку. Ну ты и са-ма наверное догадалась – узкие глаза и так далее... Я сразу подумал, что это либо Будда, либо что-то в этом духе.
- Но Будда же был мужчина? – не поняла Настя.
Индрек хлопнул ладонью по столу:
- Не беги впереди паровоза! Будда – это не имя, а звание! Будда – это вообще любой чело-век достигший просветления, даже если он и женского пола. Ясно?
Настя кивнула.
- Так вот... – продолжил Индрек: - Я пошуршал в сети..., поднял кой-какую литературу и вспомнил, что уже видел героиню твоего сна.
Настя опешила. Что же это значит? Индрек тоже имеет какое-то отношение к странной женщине? Почему?
- Ты её видел во сне или вживую? – жадно спросила девочка.
- Нет, – ответил Индрек: - В книге, на картинке. Это – древняя сибирская богиня, назы-ваемая Золотой Бабой.
- А разве у сибирских народов были боги? Я имею в виду настоящие, вроде Зевса, или Пе-руна, например?
- Были, - кивнул Индрек: - Точнее была. Сибирские народы, в первую очередь ханты и манси, называли её Сорни Най. У коми она именовалась Зарни Ань. Русские же дали ей имя Золотая Баба. И почитали её не меньше сибиряков.
- Так ведь крещение Руси? – начала было Настя, но Индрек поднял руку.
- Да, но вспомни русалок с домовыми. В них верили и после крещения. Так и с Бабой. Она была покровительницей дома и стояла по божественной иерархии ниже Перуна и компа-нии, потому с её культом не так активно боролись. Кстати о Бабе писали многие европей-ские путешественники. Ещё со времён Ивана Грозного.
- А храмы у неё были? – задала вопрос Настя.
- Были. Один, - ответил Индрек: Австрийский посол Герберштейн, посещавший Русь в шестнадцатом веке писал: «Храма Золотой Бабы находится в земле Обдорской, в устье реки Обиго...».
- Какой реки? Оби что ли? – не поняла Настя.
Индрек кивнул.
- Да, храм Бабы находился, по преданию в устье Оби. Вот смотри, - он открыл файл.
- Это что карта? – спросила Настя, разглядывая изображение, испещренное непонятными символами и пересеченное линиями, в которых угадывались очертания Оби, Иртыша, Се-верного Ледовитого океана.
- Да, это карта семнадцатого века, показывающая расположение храма. Вот здесь, - Инд-рек указал на изображение сидящей на чем-то женщины, помещённое возле берегов океа-на: - Но самое интересное не это!
Индрек сделал многозначительную паузу.
- Так что же самое интересное-то?! – нетерпеливо воскликнула Настя:- Индиго, не томи!
- Вот, смотри! – торжественно произнес Индрек, щёлкая мышкой.
- Это же она! – воскликнула Настя, глядя на экран: - Женщина из моего сна! Золотая Баба! Только одета она была по-другому. Почему...?
- Потому что это не Золотая Баба! – провозгласил Индрек: - Это японская богиня Каннон, и одета она по-японски.
- А при чём тут Баба?
- А вот это – самое интересное! Богиня Каннон – японский вариант китайского божества Гуань Инь. А Гуань Инь – китайский вариант индийского боддхисатвы Авалокитешвары.
- Ты меня совсем запутал! – пожаловалась Настя: - Ещё и Китай с Индией зачем-то при-плёл!
Индрек снова поднял руку.
- Не спеши. Будда – тот, кто достиг просветления и получил высшее блаженство. А бод-хисатва – тот, кто просветление получил, но отказался от блаженства ради других. Бодхи-сатва Авалокитешвара... Сейчас-сейчас, - пробормотал Индрек листая страницу докумен-та: - Ага, Авалокитешвара может воплощаться в любом облике, мужском, женском и так далее. Так бывает с богами. Вот, смотри.
На мониторе появилось изображение женщины из сна.
- Золотая Баба, - произнес Индрек.
Изображение сменилось. Точнее сменилась лишь одежда женщины, а внешность оста-лась той же.
- Богиня Каннон.
Новое изображение – новая одежда – то же самое лицо.
- Богиня Гуань Инь.
Ещё одно изображение. Мужчина, но в чертах лица всё равно угадываются черты Золо-той Бабы.
- Бодхисатва Авалокитешвара.
Настя глубоко задумалась.
- Почему же она мне снится? – задумчиво протянула Настя, обращаясь скорее к самой се-бе.
- Вот как раз это и неудивительно! – хмыкнул Индрек: - Я тут вычитал, что Гуань Инь яв-ляется покровительницей женщин и детей. Так что ты ей подходишь сразу по двум пара-метрам...
- Так что же, получается богиня одна?
- Этого никто не знает. Загадка истории!
Настя наклонилась к Индреку и крепко обняла его за плечи.
- Индиана Джонс – ты супер! – восторженно произнесла она.
Индрек залился краской и пробормотал в ответ.
- Всегда рад помочь.
Сев в автобус, девочка начала размышлять над словами и вскоре пришла к неутешитель-ному выводу: её положение не стало яснее ни на йоту. В мире миллиарды детей и жен-щин, причём, наверняка, есть среди них и такие, кто достоин свидания с богиней куда больше чем обычная новосибирская школьница. Почему же...?
Настя поудобнее устроилась на сиденье и, вытащив из сумочки блокнотик, попыталась вычислить, что может быть общего у неё с Золотой Бабой. На бумаге появились два слова: «дети» и «женщины». Подумав, Настя дописала «Сибирь». Вписала «буддизм» и «инду-изм», и тут же зачеркнула. Никакого отношения к этим двум религиям она не имела, так как была православной. Нет, конечно Настя интересовалась всем подряд, в том числе и восточными учениями, но интересоваться это одно, а быть их адептом – совсем другое. Та же участь постигла слова «Япония», «Китай» и «Индия». Написала слова «доброта», «со-страдание», «милосердие». Поставила рядом три вопросительных знака. Считала ли она себя доброй? Скорее да, чем нет. Впрочем такого мнения о себе придерживается большая часть населения Земли, так что это ничего не значит. Она никогда там не была и не зани-малась ничем, что касалось бы этих стран. Настя попыталась припомнить, что же такое нужно совершить в области милосердия, чтобы удостоиться божественного внимания, но в голову лезли какие-то миллионы, пожертвованные на строительство храмов, больниц и тому подобных богоугодных заведений. Не было случая, чтобы Настя пожертвовала хотя бы рубль на подобные цели. Были конечно бездомные котята и щенята (ох и попадало же от отца!). Были соседские ребятишки, за которыми Настя соглашалась присмотреть, пока их родители пропадали на работе или ещё где-нибудь. Были одноклассницы испытывав-шие необходимость поплакаться в жилетку. Не было случая, чтобы она отказала в помощи тому, кто просил. С другой стороны, однако, у девочки никогда не хватало решимости первой предложить свою помощь тому, нуждался в ней, но просить не хотел. И потом, всё это было таким... обычным. Нет, наверное дело не в этом.
В салоне было жарко и душно, мысли путались и Настя решила сойти и пройтись пеш-ком, чтобы немного прийти в себя. Благо до дома уже было недалеко, а кроме того путь проходил через парк, в котором она любила бывать.
Этот парк был самым большим в городе и в нём было полно мест где можно было не слышать уличного шума и спокойно подумать о чем-нибудь. В нём жили белки, и, будто бы, даже зайцы.
Порядочно углубившись в гущу парка, Настя присела под одним из деревьев и уже соби-ралась вновь вытащить блокнот, но неожиданно почувствовала, что на неё кто-то смотрит. Школьница подняла голову и увидела белку. Рыжая зверюшка смотрела на человека без какого-либо страха (местные белки вообще никого не боялись) и явно чего-то хотела. Настя всё поняла правильно и принялась рыться в сумке, в поисках чего-нибудь съедобно-го. Наконец в кармане нашлось несколько завалявшихся сухариков и девочка протянула их белке. Та подобралась поближе и принялась за угощение.
«А ведь это место очень похоже на тот лес, который я видела во сне», - неожиданно при-шло в голову Насте: «Жаль только, что белку не расспросить, что же такое со мной тво-риться».
Дневная жара и духота, не такие заметные здесь, но всё же ощутимые, помаленьку дела-ли своё дело. Девочка почувствовала, что её голова тяжелеет и мало-помалу опускается на грудь. Настя встряхнула головой, прогоняя дрёму, встала и зашагала в ту сторону, где, по её разумению, находился дом.
Мало-помалу лес становился всё гуще, идти было всё труднее. Постепенно Настю охва-тывало беспокойство.
«Сколько прошло времени?», - спрашивала она себя: «Полчаса? Час? Что-то я иди-иду, а выйти никак не могу. Парк не может быть таким большим!».
Внезапно Настя оказалась на поляне. На той самой поляне из сна. Золотая баба стояла на том же месте.
«Ну, пан или пропал!», - мелькнуло в голове у школьницы, и она шагнула навстречу боги-не.
- Я знаю кто вы! – начала она, стараясь, чтобы её голос звучал как можно более решитель-но (что весьма проблематично, коли у тебя всего одно лёгкое, говоришь ты еле слышно и
- Вы богиня! Золотая... – тут Настя смешалась. Слово «баба» к стоящей перед ней женщи-не не применил бы даже самый невоспитанный и грубый человек.
«Я что, пытаюсь наехать на богиню. Ой...», - пришло ей в голову. Однако Золотая Баба (и как там её ещё Индрек называл?) благосклонно смотрела на Настю и ответила.
- А ты – Настя Ищенко, тринадцати лет от роду, ученица теперь уже девятого класса гу-манитарного лицея, любишь фэнтези и аниме, а на твоём школьном кейсе плохо закрыва-ется правый замок...
- Что Вам от меня надо? – задала вопрос Настя, немного успокоившись.
- С чего ты взяла, что нужна мне? – вопросом на вопрос ответила богиня: - Нет, я нужна тебе больше, чем ты мне. Подумай, что тебе нужно от меня? Впрочем я могу перестать навещать тебя, коли тебе это в тягость...
- Подождите! – Настя умоляюще вскинула руки к груди: - Что я должна сделать?
- Подумай! – повторила богиня и её изображение начало становиться размытым, бледным и прозрачным.
Настя дернулась и очнулась. Она всё ещё сидела, привалившись спиной к дереву. Белка забралась к ней на грудь и тревожно заглядывала в глаза. Увидев, что школьница просну-лась, зверёк в мгновение ока взлетел на сосну.
«Что же хотела сказать богиня?», - задавала себе вопрос Настя, шагая в сторону дома.
20 сентября 2009 г. 6:14
#315339
Eligah
С момента встречи в парке прошло четыре дня. Она записалась в библиотеку, натаскала домой книг по самым разным темам (но так или иначе имеющим отношение к интере-сующему её вопросу) и засела за их изучение, параллельно развернув поиски во Всемир-ной паутине. Он много узнала о сибирских народах, мировых религиях, археологии и про-чем, но всё равно не могла нащупать точку соприкосновения с богиней. Закончив чтение одной книги, девочка решала, что ей уже всё понятно, но следующая книга убедительно опровергала все, что было написано в первой, и предлагала свою версию ничуть не хуже. Третья опровергала вторую и первую и так далее. К концу третьего дня Настя почувство-вала, что ходит по кругу.
Утром четвёртого дня, отнеся последние книги в библиотеку и вернувшись домой, де-вочка просто легла на диван и уставилась в потолок, пытаясь привести мысли в порядок.
- Далась тебе эта Золотая Баба!
Настя резко села и принялась, ошарашено озираться. Мгновение спустя она глубоко вздохнула и с неодобрением уставилась на стоящую в дверях комнаты Мин.
- Фу, как ты меня напугала! – с сердцем воскликнула Настя.
- Эй, проснись! Как твои успехи? – продолжила Мин, подходя и усаживаясь рядом.
- Даже не знаю... – печально ответила Настя.
Мин крепко обняла её.
- Ты уже несколько дней подряд пыхтишь над компом, книг вон набрала... Сделай же пе-рерыв!
- Зачем? Всё равно ничего интересного в ближайшее время не предвидится.
- Слушай, а как насчет сходить в наш конный клуб? – предложила Мин, заглянув Насте в глаза: - познакомишься с лошадями, развеешься...
- А, была, не была! – кивнула Настя.
В конюшне царил прохладный полумрак, лошади хрустели овсом и дружелюбно коси-лись на незнакомую девочку с золотистыми волосами. Проходя между стойлами, Мин представляла их Насте.
- Это Паркет, он в прошлом году взял второе место на чемпионате города. Это Фрегат. Все кто у нас занимается первый раз садятся обязательно на Фрегата, так как он самый спокойный. Это Торпеда... Это Аляска...
- И что, я могу на них прокатиться? – неуверенно спросила Настя.
- Любой каприз за ваши деньги! Я угощаю,– произнесла Мин, широким жестом обводя помещение. Неожиданно она дёрнула Настю за руку, и как раз вовремя, так как высунув-шийся из стойла стройный гнедой жеребец зло всхрапнул и, оскалив зубы, вытянул шею в сторону Насти, с явным намерением откусить ей ухо.
- Ох... – вздохнула Мин, вытирая лоб: - Это сокровище нашего клуба. Его зовут Реактор – такой же сильный и такой же опасный. Чистокровный арабский скакун. Мы его приобрели совсем недавно, и он очень своенравный, мало кого к себе подпускает. Но зато в Новоси-бирске вряд ли найдется столь же быстрый конь!
В конце концов, Настя выбрала себе маленькую серую пони, выглядящую смирнее дру-гих, а Мин (не иначе из желания похвастаться перед дочерью своим жокейским мастерст-вом) оседлала Реактора; и они вместе выехали из ворот.
Когда они уже порядочно отъехали от клуба, Мин задала вопрос, который, видимо давно хотела задать.
- Скажи, Настя, а какие у тебя планы теперь? – она замялась: - Какое поле деятельности ты себе выберешь? Теперь, когда петь уже не можешь?
- Не знаю... Я не думала об этом.
Настя в задумчивости склонила голову, уставившись в гриву пони. Когда-то она мечтала об эстраде, но теперь эта мечта растаяла без следа. И дело было не в лёгком – в конце концов, Глюкоза смогла петь и искусственным голосом! Но заниматься этим теперь, после того, как Настя встретилась с Богиней...
Сказать, что Настя не верила в Бога, было бы ошибкой. Она была крещена, иногда быва-ла в церкви, исповедовалась. Священник говорил ей, что если жить по библейским заве-там, то можно после смерти попасть в рай. Впрочем, этого он мог не говорить. За первые восемь лет своей жизни Настя своим умом дошла до того, что жить нужно так, чтобы причинять окружающим как можно меньше вреда, а лучше не причинять его вообще. Не-довольная всем мать (настоящая) и вечно пьяный (в то время) отец являли собой примеры, которым ни в коем случае не стоило подражать.
Ещё священник говорил, что миром правит Бог, который вездесущ, всемогущ и который «есть любовь». Вот этого-то она и не понимала. Каждый божий день она слышала о про-исходящих там и сям несчастьях и бедах: то «шаттл» упал, то в Ираке война, то ещё что-нибудь... Настя вполне допускала, что где-нибудь на небе сидит бородатый старичок с кольцом над головой, с трудом, но верила она и в то, что он управляет планетой, наказы-вает за грехи и отправляет в рай праведников. Но ей совершенно не верилось в то, что он исполнен любви к людям и что ему вообще есть дело до людей. Не помогали никакие уве-рения об «испытаниях за грехи», о «дьявольских кознях» и скором конце света.
Но теперь, когда Настя воочию убедилась, что Бог существует. Пусть это была богиня и никакого отношения к христианству, которого до недавнего времени придерживалась Настя, отношения не имела, но... Если существуют языческие боги, то почему бы не суще-ствовать и христианскому Богу. И иудейскому. И мусульманскому. А может быть нет ни Аллаха, ни Яхве, ни других богов, а есть один бог (или богиня) который действительно любит всех людей и помогает им. Настя почувствовала, что запутывается окончательно.
- Реактор! Шагом! Шагом, кому сказано! – раздался рядом недовольный голос Мин. Настя машинально обернулась и увидела, как с яростным ржанием вскидывается на дыбы луч-ший в городе конь, как Мин вываливается из седла и падает назад. В тишине парка громко прозвучал треск сломавшейся кости.
В следующее мгновение Настя, молниеносно соскочив с пони (в момент падения Мин испуганно шарахнувшейся в сторону), опустилась на колени, склонившись над застонав-шей от боли матерью.
- Кажется... руку... сломала... о бордюр... Дьявол! – сквозь зубы, еле-еле, выдавила из себя неудачливая наездница. Настя чуть ли не с рождения научилась понимать, что чувствует тот или иной человек, хорошо или плохо она ему сделала. А поскольку с ней самой часто поступали плохо, она знала, каково это, и никому не желала ощутить подобное в полной мере. Поэтому сейчас ей было немногим лучше, чем Мин. Эх, если бы можно было её за-брать боль себе... Пусть бы лучше Насте, а не Мин было бы больно. С этими мыслями школьница легко, кончиками пальцев коснулась предплечья, которым Мин ударилась о бордюрный кирпич дорожки и почувствовала, что кости расположены не так, как обычно.
Неожиданно девочка физически почувствовала, как в её левое предплечье тоже ударила резкая боль. Настя изо всех сил зажмурилась но боль тут же исчезла.
- Ммм, вроде меньше болит, - раздался в ушах Насти голос матери.
- У тебя просто вывих, - отозвалась Настя, открывая глаза: - Сейчас я попробую его впра-вить...
- Куда тебе! – недоверчиво буркнула Мин: - Тут нужно много силы, много опыта... и мно-го наркоза!
- И всё-таки я попробую!
- Учти, - честно предупредила Мин: - Будет больно – я тебе двину в череп другой рукой!
Но Настя уже не слушала её. Бережно, словно археолог древний пергамент, она взяла в руки предплечье Мин, нащупав кость. Неожиданно девочка почувствовала под пальцами что-то вроде выступа и с силой надавила на него, ставя кость на место. Краем уха она ус-лышала облегченный выдох мин. Удара не последовало. Мать осторожно присела, по-смотрела на Настю так, как будто видела её впервые в жизни, а затем заключила свою дочь в объятия, бормоча слова благодарности и целуя в лоб.
Наконец, не без труда поднявшись на ноги и отряхнувшись, Мин спросила:
- А отчего ты сразу не рванула в клуб за помощью? Мы не так уж далеко отъехали.
- Не знаю, – смутилась Настя: - Просто ты так вскрикнула... Мне сразу захотелось тебе помочь.
25 сентября 2009 г. 14:04
#319056
Eligah
По дорогое домой Мин раздумывала над событиями последних дней. Сначала неожи-данно быстрое выздоровление Насти после увечий, от которых и выживет-то далеко не всякий. Сны Насти. И то и другое можно было списать на случай, но вчерашний преце-дент явно представлял собой нечто из ряда вон выходящее. Упав и ударившись о бордюр рукой, девушка совершенно точно сломала её. И звук и ощущения были как от перелома – она за свою жизнь получила их немало. А после прикосновения Насти всё исчезло. Мин коснулась травмированного предплечья – кость на ощупь была совершенно целой. Де-вушка вынула из кармана мобильник и начала листать справочник. Найдя нужный номер, она нажала кнопку вызова.
- Виктор Саныч? – осведомилась Мин.
- Да, Света, это я, - ответил собеседник.
- Нам нужно перекинуться парой слов. Ничего, если я сегодня к вам загляну?
- Заглядывай, я не против.
Мин сунула телефон обратно и улыбнулась. Если уж координатор Сибирского центра изучения аномальных явлений Виктор Александрович Рыбаков не сможет разобраться в том, что происходит с Настей, то этого не сможет никто!
Услышав в трубке длинные гудки, Виктор Александрович Рыбаков положил телефон на стол, и вновь повернулся к человеку, с которым только что разговаривал.
- Скажите, Сергей Сергеевич, а что толкнуло Вас на изучение древностей?
- Я ищу смысл жизни, - ответил гость координатора, лощёный молодой мужчина лет три-дцати в дорогом сером костюме из натуральной шерсти: - Ищу духовность и всё такое прочее. И поэтому решил вложиться в вашу экспедицию.
- Что ж, если вы согласны – ознакомьтесь, пожалуйста, с договором, - Виктор Александ-рович протянул визитёру тоненькую прозрачную папку с бумагами.
После ухода визитёра Виктор Александрович вновь взялся за трубку и набрал новый но-мер.
- Инга? – переспросил он.
- Да, это я.
- Инга, пляши, кажется, тебе выпала удача испытать в деле своё изобретение.
- Надо же! – удивилась собеседница учёного: - Я буду рада.
- Что ж, подъезжай послезавтра, всё обговорим.
- А кто участвует кроме нас двоих?
- Лёша, Света, ещё пара человек.
- Ну и отлично. Отбой.
Услышав гудки, координатор набрал ещё один номер.
- Привет, Лёша! – крикнул он в трубку, перекрывая шипение помех.
- И тебе – отозвались с другого конца линии.
- Думаю, через неделю можно будет отправляться в экспедицию.
- Отправимся от правого направо. Информация принята и приятна, - отозвались в трубке.
Мин появилась в офисе Центра около полудня. Поздоровавшись с координатором, она тотчас же перешла к делу.
- Скажите, Виктор Саныч, а вы случаем, не интересуетесь древними сибирскими богами?
- Как же, как же, очень даже интересуюсь, - закивал Виктор Александрович.
- А вы верите в то, что эти сибирские боги могут являться обычным людям?
- Нет ни одного события или явления настолько нелогичного, что оно не могло бы про-изойти в этом мире, - философски ответил координатор: - Ты говоришь о себе?
- Да что вы! – нетерпеливо махнула рукой девушка: - Какой интерес может быть у богов ко мне? Нет, я говорю про Настю.
- Про какую Настю... Ах, твою «дочь»? – последнее слово Виктор Александрович выде-лил.
- Про неё. Она говорит, что умеет разговаривать с какой-то там сибирской богиней. Брон-зовой... нет, Серебряной... чёрт!
- Золотой бабой, что ли?
- Ну да, с ней. Якобы это происходит во сне.
- А ты веришь ей?
Мин пожала плечами:
- Сами же только что сказали... И потом, Настя – это такой человек...
- Какой «такой»? – в голосе исследователя впервые за время разговора послышался инте-рес.
- Ну... такой, - Мин неопределённо помахала рукой из стороны в сторону: - Настя живёт в каком-то своём мире, где всё не так как у нас. Если человеку плохо, она всё сделает, что-бы помочь...
- А разве не так должен поступить любой нормальный человек? – удивлённо переспросил учёный.
- Нормальный человек прошёл бы мимо. Может быть, ещё и посмеялся бы. Таких случаев со мной было пруд пруди. А так как с Настей – ни разу. Нет, Настя ненормальная. В хо-рошем смысле слова. Подобных ненормальных я в жизни своей не встречала.
На следующий день, за завтраком, Мин заявила:
- Завтра вечером к нам зайдёт один мой знакомый.
- Какой-нибудь толкиенист? Или, не дай Бог, гот? – осведомился Евгений Фёдорович.
- Нет, это серьёзный человек! – горячо возразила Мин: - Он большой учёный, историк и археолог, занимается аномальными явлениями.
- Кто таков? Я его знаю?
- Это Рыбаков Виктор Александрович...
- А, знаю! – кивнул отец: - Он выступал на одной конференции, посвящённой Тунгусско-му метеориту; а я делал об этой конференции репортаж. Такой, со шкиперской бородкой?
- Он.
- Так что же, ему понадобилось, чтобы я осветил его исследования?
- Угу, вроде того, - нехотя ответила Мин, всем видом демонстрируя, что не желает вда-ваться в подробности.
Настя встрепенулась. Историк, да ещё и занимающийся аномальными явлениями – это же находка о какой она не смела и мечтать! Вот у кого можно будет узнать всё, что нуж-но.
Виктор Александрович появился вечером, часов в шесть. Исследователь паранормально-го оказался невзрачным человеком лет сорока пяти, среднего роста, с небольшой чёрной бородой. Едва гость появился на пороге, Евгений Фёдорович негромко бросил Насте:
- Сходи, проверь электронную почту. Мне должны были кое-что прислать.
В переводе на русский язык это означало: «Девочкам, вроде тебя, не стоит лезть во взрослые дела».
- Сию секунду, - ответила Настя. Она всегда была послушной девочкой.
Войдя в свою комнату (где и стоял домашний компьютер), она присела на компьютер-ный стул и даже зашла в почту, но поскольку (девочка знала это заранее) проверять было нечего, Настя прислушалась к голосам в гостиной.
- В общем так, Женька, - торопливо тараторила Мин: - Виктор Саныч хочет, чтобы ты участвовал в его экспедиции, и отразил на бумаге всё, что мы найдём.
- Что за экспедиция? – задал вопрос отец.
- Она посвящена верованиям древних народов Сибири. В первую очередь, меня интересу-ет всё, что связано с богиней, известной, как Золотая Баба.
Девочка ахнула. Нет, этот человек явно зашёл сюда не просто так! Неужели Мин распро-пагандировала своего знакомого помочь в Насте? Нужно попросить его...
Настя внезапно представила, как она, школьница без роду и племени, будет упрашивать совершенно незнакомого ей немолодого человека, к тому же большого учёного взять её с собой и ей стало нехорошо.
«Нет, надо решиться», - подумала она: «Ну в конце концов, много ли я теряю? Если я выставлю себя идиоткой перед Виктором Александровичем, то он меня не возьмёт и мы больше не встретимся, так что мне это ничем не грозит...».
Зажмурившись, она бочком прошмыгнула в комнату (ни Мин, ни отец, ни гость её не за-метили), а затем, открыв глаза, посмотрела на учёного и, собравшись с духом, выпалила:
- Возьмите меня с собой!!
И замерла, испугавшись собственной смелости.
Все обернулись к ней. Мин одобрительно кивнула, отец метнул испепеляющий взгляд, Виктор Александрович обвёл долгим цепким взглядом с головы до ног. Девочка покрас-нела, но всё-таки повторила:
- Уважаемый Виктор Александрович, возьмите меня, пожалуйста, с собой.
- Настя!... – Евгений Фёдорович нахмурился: - Тебе никак голову напекло? У тебя теперь вторая группа инвалидности! С ней только по экспедициям и раскатывать!
Настя сделала усилие над собой и шагнула навстречу отцу. Она подумала, что это произ-ведёт на него впечатление.
- Папа, мне это очень нужно! – упрямо произнесла она.
- Женька, да брось ты! – вклинилась Мин: - Ну хочется насте сплавать в куиз по Оби. Тебе жалко что ли?
- Папа, это же будет полезно для меня, - Настя попыталась найти рациональные аргумен-ты: - Свежий воздух и всё такое...
- Хм, могу я задать вопрос? – подал голос Виктор Александрович: - В чём причина такого горячего желания.
- Вы хотите найти храм Золотой бабы? – спросила Настя, повернувшись к нему.
- Да.
- Так вот... Возможно я смогу помочь вам его найти. Мне в последнее время снятся сны о Золотой бабе...
Настя поняла, что только что сказала и её язык разом отказался повиноваться. Ну, сейчас начнется.
- Да тебе не в экспедицию, тебе к психиатру надо! – воскликнул отец, поднимаясь с дива-на.
- Да бросьте вы, Евгений Фёдорович! – примиряющее махнул рукой Виктор Александро-вич: - Я не против. А коли ваша дочь будет нас слишком уж стеснять – отправим домой.
- Женька, в самом деле... – умоляюще произнесла Мин.
- Ну ладно! – наконец, после некоторого раздумья кивнул отец: - Но помни! Хоть раз на что-нибудь пожалуешься – отправишься обратно домой. Вместе со Светкой!
23 октября 2009 г. 16:32