Обреченные блуждать

#219227

Япона городовой

Возможно, это выглядит смешно и странно, но тем не менее я решил внести свой посильный вклад в развитие и процветание форумного графоманства (это я ТОЛЬКО о себе). А что выйдет из этого, я сам пока толком не знаю. Одним словом, выкладываю первый отрывок...

[size=2][/size]
Обреченные блуждать
[size=2][/size]
Влажную темноту июньской ночи рассеивал свет костра на лесной поляне, где расположились на ночлег рубаки, утомленные очередным днем долгого пути. Лина разметалась во сне, по видимому ей грезилось что-то наводненное страстью, - сражалась ли она на вилках с Гаури за последний кусок отбивной, спускалась ли с друзьями в таинственное и зловещее подземелье, тревожа вековую пыль, или же бок о бок с ними отражала натиск разбойников, опрометчиво принявших рубак за легкую добычу, - неизвестно, но с уверенностью можно было сказать, что огненный темперамент юной волшебницы явно страдал бессонницей. Амелия мирно посапывала, свернувшись клубочком и закутавшись в плащ, - по безмятежному выражению лица принцессы можно было догадаться, что снилось ей нечто не слишком затейливое, но безусловно очень приятное, к примеру, букет чудесных цветов, столь огромный, что в нем можно спрятаться от смущения, или же теплая ванна и щедрый обед в гостинице, столь желанные во время долгих странствий, а может быть какие-то невинные шалости – все-таки нелегко девчушке сутки напролет быть ревнителем Справедливости, нужна и передышка. Зелгадис спал полусидя, навалившись спиной на невысокую мягкую кочку, и казалось, малейшего подозрительного шороха достаточно, чтобы немедленно разбудить его. Какие сны видел воин-маг, было загадкой без единого намека на ответ. Бодрствовал один лишь Гаури – был его черед караулить, и мечник чутко прислушивался к звукам ночного леса – не подкрадывается ли откуда опасность, периодически подкармливая костер хворостом и сучьями, которые, уже успев слегка отсыреть, громко и сердито потрескивали в огне.
Луна в ту ночь являла собой лишь тоненький серпик на иссиня-черном небе, а свет звезд с трудом пробивался сквозь невидимые во мраке тучи, однако огонь ярко освещал всю поляну и тропинки, ведущие в чащу леса, поэтому разглядывать спящих друзей не составляло для Гаури большого труда. Он сидел на земле невдалеке от Дажедры и пристально смотрел на нее… Сказать, что с восхищением и обожанием, пожалуй, все-таки означало бы польстить Лине… Скорее мечник ощущал себя художником, испытывающим соблазн подкорректировать некоторые не вполне удачные фрагменты представшего взору полотна… и надо признаться, фрагменты не самые скромные… Однако было помимо этого еще что-то. Гаури сам не мог объяснить себе, что именно не дает ему покоя, но тягостная пустота в душе ощущалась слишком явственно, и ощущение это, как ни прискорбно, было связано именно с Линой. Словно нечто, связанное с ней, было потеряно или забыто, нечто, зародившееся тогда, при первой их встрече в лесу во время стычки с бандитами… хотя может быть и нет. Не мог Гаури сказать этого наверняка, но чувство утраты не покидало его…
…Нервно пробормотав что-то во сне, Лина перевернулась с одного бока на другой, и мечник встряхнулся. Желая чем-то отвлечься, он перевел свой взор на ночное небо. Внимание Гаури привлекла одна звезда. Казалось, тучи не были для нее помехой, и в ту ночь она горела намного ярче остальных, но не этим была примечательна. Ее свет ее был необычным - то теплым и приветливым, а то холодным и зловещим, от которого становилось не по себе. Мечник долго глядел на нее, и чувство беспричинной тревоги в его душе удивительным образом чередовалось с чувством необъяснимого умиротворения…
[size=2] [/size]
[size=2] ****************************************[/size]
[size=2][/size]
[size=2][/size]
Когда подходил черед Зелгадиса дежурить у костра, его обычно не приходилось будить, он просыпался самостоятельно. Так было и на этот раз. Зел открыл глаза, слегка потянулся и оглядел поляну. Костер уже угасал, а Гаури нигде не было. Поначалу Зел не придал этому значения, полагая, что мечник где-то поблизости, и занялся костром. Однако время шло, а Гаури все не появлялся. Зелгадис, стараясь сохранять внешнее спокойствие, внимательно оглядел поляну и увидел Меч Света, лежавший рядом с Линой. Обеспокоившись уже не на шутку, он обследовал местность вокруг поляны, - одна из тропинок носила свежие следы человеческих ног. Тогда Зел разбудил Амелию с Линой.
-Просыпайтесь, Гаури куда-то исчез! – первое, что услышали девушки, расставаясь со сладким миром грез.
-Ну еще чуть-чуть, тут такая славная водичка! Лина-сан, пожалуйста, не могли бы Вы потереть мне спинку? – пробормотала Амелия, но почти в тот же миг вскочила на ноги, широко открыв заспанные глаза, - Как исчез? Куда исчез? Лина-сан, да проснитесь же!
-И это все, на что ты способен, слабак? – с задором в голосе произнесла Лина. Зел с Амелией опешили, не успев сообразить, что эта реплика была последним обрывком сна волшебницы. В следующее мгновение Лина уже сидела на земле, потягиваясь и сердито протирая глаза, - Еще ни свет ни заря, чего ради вы вскочили в такую рань? И только не говорите мне, что завтрака еще нет!
-Лина-сан, Гаури-сан пропал! – Амелия была сама не своя от волнения.
-Куда он мог деваться – с его-то мозгами! – проворчала Лина, ежась от утреннего холодка и подбираясь поближе к костру, - тут он где-нибудь поблизости. Нечего панику разводить. В луже он не утонет, а море дураку по колено.
Зелгадис тем временем обследовал подозрительную тропинку. Безусловно Гаури шел по ней некоторое время, но затем, похоже, свернул с пути. Муравейник невдалеке оказался слегка развороченным – должно быть, мечник запнулся об него в темноте. В густых ветвях деревьев запуталась тонкая прядь золотистых волос, явно принадлежавших Гаури. Дальнейшие следы терялись в утреннем тумане, и Зелу ничего не оставалось, как вернуться на поляну.
-Скорее всего, Гаури ушел. Вот по этой тропинке, - сказал он и вздохнул. – Покинул нас, ни с кем не попрощавшись.
-Похоже, Зел, у тебя появился подражатель! – ехидно заметила Лина, соображая, не осталось ли чего от вчерашнего ужина, чтобы позавтракать на скорую руку.
-Но я не забываю своего оружия, - холодно парировал воин-маг, - а Гаури, уходя, почему-то оставил Меч Света.
-Что?! Меч Света?! Где?! – Лина только сейчас заметила лежащий на земле клинок, и глаза ее загорелись алчным блеском, - вот это да-а-а, вот это прощальный подарок! Иди ко мне, мой ненаглядный! Смотрите-ка, и кошелечек тут же! Ай да Гаури, как это любезно с его стороны…
-Лина-сан! – в голосе Амелии зазвучали властные нотки, - по моему Вы слишком торопите события! Мы даже не знаем, что случилось с Гаури, ведь неспроста он так вот взял и покинул нас.
-Нет, он действительно само совершенство! – воскликнула Лина, приноравливая руку к мечу Гаури, - просто чувствуешь себя с ним единым целым. Как долго я ждала этого момента, и наконец-то он мой!
-Лина, ты слышишь, что тебе говорят, или нет? – вмешался наконец Зелгадис. - Амелия права, мы должны выяснить, почему и куда исчез Гаури.
-А?.. Что?.. – Дажедра ненавязчиво дала понять, что поставленный вопрос беспокоит ее меньше всего на свете, - да мне-то почем знать, что взбрело в его медузьи мозги? Захотел и ушел, скатертью дорога. Все, что мне нужно, осталось здесь, нечего и жалеть-грустить!.. Трепещите, недруги, разбегайтесь, супостаты, прячьтесь все, кто смел перейти дорогу могучей, прекрасной, гениальной волшебнице Лине Инверс!
Стало ясно, что дальнейшие увещевания бесполезны. Зелгадис с Амелией оставили Лину рисоваться, а сами отошли в сторонку.
-Зелгадис-сан, - звонко восклицала принцесса Сейруна, - мы должны отправиться на поиски Гаури, вдруг он в беде, а если он свернул на путь Зла… Мы должны его спасти во имя Справедливости!
Глаза Амелии сверкали словно капельки утренней росы на ее взлохмаченных черных волосах в первых лучах солнца. Но хмурое лицо и задумчивое молчание Зелгадиса давали понять, что энтузиазм принцессы он разделяет отнюдь не в полной мере. Наконец воин-маг заговорил медленно и отрывисто:
-Я не знаю… должны мы или нет. Гаури счел нужным уйти… Понятия не имею, что взбрело ему в голову, но покинул он нас по собственной воле, это очевидно. Где его искать – я не знаю… и не уверен, желает ли этого он… Сдается мне, Амелия, что мы не в силах теперь ему помочь, даже если он в этом нуждается.
Последняя фраза была произнесена с изрядной долей цинизма, однако Зелгадис оказался прав. Разумеется, совершенно случайно. Ни он, ни Амелия, ни Лина не могли помочь Гаури, окажись они даже с ним рядом...
[size=2][/size]
[size=2] ****************************************[/size]

11 декабря 2008 г. 15:30

#219236

Tsubasa

Интригует)) мне понравилось, несмотря на то, что характреры немного изменены. Я правльно поняла, это фик на пейринг Лина/Гаури? Или вообще на все пары?

11 декабря 2008 г. 16:07

#219238

rewinderon

написано здорово, сюжета пока немного. Пишите дальше, заинтриговали)

11 декабря 2008 г. 16:10

#219240

Skywarp

О да, интригует... пеши ищо! ))0

11 декабря 2008 г. 16:11

#219245

Mawlly

Чувствую, быть на нашем форуме ещё одному писателю) Мне понравилось начало. Язык красивый, описано здорово и атмосферно - определенно предпосылки хорошего фанфика.
Вякну немного про грамматику, ну совсем чуть-чуть - "по-моему" через дефис пишется.
А в остальном нравится и даже очень. Правда по сюжету ещё ничего не скажешь, ибо мало) Но интригует определенно. Так что, жду продолжения)))

11 декабря 2008 г. 16:22

#219527

Афра Деви

Как же приятно читать так хорошо написанный фик. Большое спасибо за столь интригующее начало, и, естественно, мы ждём продолжения! ))))

12 декабря 2008 г. 6:07

#219651

Япона городовой

Спасибо, спасибо всем, доброе слово - оно и кошке приятно )))))
Таки раскланиваюсь, одним словом.
Есть, конечно, в тексте "блохи", но, видимо, ни одна из них последней не бывает ((((
Постараюсь за выходные написать продолжение... Если буду жив, конечно...

12 декабря 2008 г. 10:36

#219677

Rokbi

Здорово! Мне очень понравилось!
Читаеся легко, быстро и интересно. Хотелось бы почитать продолжения.

12 декабря 2008 г. 12:58

#220293

РиКа Инверс

Времени нет,чтобы что-то нормальное сказать,поэтому ограничусь одним:нравится =)

15 декабря 2008 г. 10:07

#221330

Япона городовой

Ну воть значит, выкладываю продолжение, еще один небольшой фрагментик. Не знаю, хватьт ли меня на дальнейшее в самом ближайшем будущем (грядет предельно тяжелая неделя), но очень хотелость бы.
Итак...

****************************************

…Таинственная звезда зачаровала Гаури, он позабыл о существовании внешнего мира, полностью погрузившись в себя. Глаза его были закрыты, но каким-то доселе неведомым чувством он прекрасно ощущал тончайшие лучики звездного света, падающие на лицо и скользящие по нему, словно капли дождя по дубовым листьям. Буря в душе мечника сменялась штилем, рассвет уступал место закату, и вся жизнь его развернулась перед глазами длинным пергаментным свитком, испещренным таинственными рунами, значение коих ему лишь одному было ведомо.
Гаури читал собственную жизнь, местами улыбаясь, местами вздыхая с сожалением и печалью, а иногда предаваясь мечтаниям. Некоторые моменты он был бы рад пропустить, но не тут-то было, ибо свиток – не книга… Отчетливо вырисовалась сцена из далекого детства: в возрасте трех или четырех лет Гаури впервые ухватился рукой за еловую ветку и заплакал. Нет, было не очень больно, но ему не понравилось, что ель колючая, а плакал он потому, что не в силах был изменить это… Вот он подрос, вот взял впервые в руки тренировочный деревянный меч… Спасение Сильфиль… она такая милая… О ужас, нет! Ведь это должно было навсегда сгинуть в безжизненных глубинах его памяти. Не думать об этом, нет!.. Но было уже поздно – холодной змейкой обвилось вокруг сознания Гаури воспоминание о жутком, кроваво-черном эпизоде его жизни.
Однажды взялся мечник эскортировать некую знатную особу – для воина-наемника заурядная работа. Особа та словно в воду глядела, и Гаури в самом деле вынужден был обнажить меч – в лесу на перепутье устроили засаду трое молодчиков, не столь уж, правда, искусных в бою, как оказалось… Позже в какой-то убогой придорожной харчевне Гаури повстречал одного из них. Кружка эля, меч, плащ да портрет углем на маленькой дощечке – вот все, что составляло смысл его жизни… То лик сестры его погибшей был, а погубила ее та самая знатная особа – обманом завлекла и свершила кровавый ритуал, самой же ей и вымышленный… Гаури вглядывался в портрет девушки… большие, невинные глаза, пухленькие губы… босые ноги и цветы в волосах… Стража, охранявшая покои особы, не являла для мечника серьезной преграды, и вскоре он вместе с тем молодчиком уже стоял у дверей ее спальни. Предоставив спутнику возможность свершить месть в одиночку, Гаури предпочел удалиться… С того времени мечник был сам не свой – он ощущал себя невольно сопричастным к жестокому убийству невинной девушки. Наверняка он не знал, но чем дольше думал и вспоминал ту небольшую стычку в лесу, тем отчетливее ему казалось, что тогда девушка была еще жива, что она, скрытая занавесками, сидела в паланкине вместе с нанимательницей, а это значило, что он, Гаури Габриев, помешал предотвратить убийство… Мысль об этом лишила мечника покоя, она изводила его день и ночь, словно ужасное проклятие, насланное кем-то жаждущим сжить его со света… Однако Гаури в конце концов сумел таки усилием воли похоронить воспоминания о случившемся на самом дне своей памяти и более к ним не возвращался. Возможно, именно с той поры мечника стала подводить память, не исключено, что как раз после тех событий Гаури стал тупым и рассеянным, будто страшился лишний раз обращаться за помощью к собственной голове… хотя может быть и нет, может статься, дело совсем не в этом… Рунические строки свитка плыли перед глазами мечника в звездном свете, а в памяти оживали зловещие кроваво-черные картины, и очень нелегко было разобрать, что же из них истинно, а что – игра воображения…
Но повествование продолжалось. Руническое письмо свитка, неведомое никому кроме Гаури, было весьма лаконичным, но при этом на удивление содержательным – несколько строк способны были в деталях рассказать о событиях длиною в месяцы… Вот он встретился в лесу с Линой… Сражение с Шабранигдо… Вот они идут по подземелью в поисках наследства Резо… Ужасная битва с копией Красного Священника, и Лина едва не погибла… Мечник замер – повествование подходило к настоящему моменту его жизни, однако свиток похоже не собирался заканчиваться…
…Быть воином-наемником означает все время рисковать предстать перед вечностью безымянным могильным холмиком где-то на чужбине, а потому Гаури очень нелегко было удержаться от соблазна заглянуть в собственное будущее. Да и кровь в жилах горяча в юные годы - мечник с удивлением поймал себя на том, что его волнуют и другие мысли, порой довольно нескромные, но являющие слишком большой соблазн вглядеться сквозь туман грядущего… Ему бросились в глаза три слова - “блуждать”, “обрести” и “скрывать”… Вдруг свиток резко оборвался, и Гаури успел лишь заметить, что края его были обуглены. В тот же миг очарование рассеялось. Мечник открыл глаза…

****************************************

19 декабря 2008 г. 12:28

#221401

goronod

Интересно!!! Очень интересно, что дальше?

19 декабря 2008 г. 17:44

#221402

Эрадонна

Вот это я понимаю, писал человек... О прошлом, настоящем и будущем Гаури я, как-то, не задумывалась...
Нравицца. Проды жду.

19 декабря 2008 г. 17:44

#221568

Mawlly

Просто здорово! Пишите дальше и выставляйте - очень нравится. Очень)))

20 декабря 2008 г. 16:41

#225253

Япона городовой

Воть... решился выставить еще кусочек... Не успел довести до логического конца из-за прошлой сумасшедшей недели, но уж оч-чень захотелось поделиться до наступления Нового года....

*******************************
Весь следующий день Лина и Зел с Амелией шли, почти не разговаривая между собой, словно намеревались избегать друг друга. Шагали молча от рассвета до захода солнца, остановившись лишь единожды - чтобы наполнить фляжки водой из ручья. Зелгадис и принцесса не могли избавиться от ощущения назревающей беды и словно боялись ее раззадорить, им казалось, что зловещая свинцовая туча движется по небу вслед за ними и лишь выжидает подходящего момента, чтобы разразиться ужасной грозой. Одной Лине, казалось, все было нипочем, она сияла как гладь пруда в солнечный день, радуясь столь замечательному прощальному подарку Гаури. Меч Света висел у нее на поясе, и Дажедра периодически поглаживала его рукой, словно котенка… Наконец, ближе к ночи, остановились на привал. Развели костер, поужинали мелкой дичью, которую Зелгадис отловил в расставленные силки. Он и Амелия старались избегать разговоров. Зел выглядел еще мрачнее, чем это было обычно для него характерно, принцесса казалась нездоровой – в ее глазах, обычно живых и сияющих, словно потух огонек, но вместо этого читались усталость и боль. Все попытки Лины взбодрить друзей ни к чему не привели – Зел и Амелия словно торопились уснуть, чтобы немного побыть наедине с самими собой. Зелгадис прилег на землю, и хотя он уткнулся лицом в плащ, было невозможно понять – спит он на самом деле или только притворяется. Сон Амелии был на удивление беспокойным – она непрерывно ворочалась с боку на бок, что-то бормоча во сне. Принцессу явно что-то тревожило, ибо обычно она спала так сладко, что любо-дорого было глядеть. Лина осталась дежурить у костра. Она ощущала усталость во всем теле, но, как ни странно, спать ей не хотелось…

Говорят, существуют три вещи, на которые можно смотреть бесконечно, - на огонь, на любимого человека и на море… Лина смотрела на огонь и не могла оторваться – пламя костра словно заворожило ее. Маленькие, проворные огненные язычки плясали в больших глазах волшебницы словно в зеркале, со стороны это выглядело устрашающе и в то же время очаровывало…

…Время шло, но для Лины, казалось, оно замерло. В окружавшем ее абсолютном безмолвии, фоном которого были потрескивание сучьев в костре и стук ее сердца, волшебница на краткий миг ощутила весь мир вокруг сразу, а себя – в центре Мироздания… Ее лицо обращено сразу на все стороны, и ни одна из них не тяготит, ни одна не отталкивает… Ощущение абсолютной чистоты души, ощущение абсолютной гармонии… Краткое мгновение – торжественное и печальное… Лине казалось, что ее сознание освобождается от всего наносного, и она предстает перед собой так, как она есть…

…Вдруг Лине стало страшно. Она ощутила, что ей не дают покоя переживания, доселе неведомые… Переживания, отдающиеся в душе странной сладостной болью… или болезненным наслаждением… Нечто подобное ощущениям при первой близости… Пугающее и в то же время приятное чувство чего-то неизведанного… До сих пор жизнь представлялась ей чем-то незамысловатым, а все вопросы на этом пути казались односложными. Но этой ночью Лина столкнулось с неразрешимой загадкой, имя которой – она сама… Никогда прежде волшебница не задумывалась о самой себе, о том, чем на самом деле она живет, о том, какая память о ней останется, ежели судьбе ее придет фантазия ускорить развязку. Просто всегда поступала так, как это отвечало ее мимолетным интересам. Она могла спасти весь мир, но потому лишь, что сама погибла бы вместе с ним, а могла спалить целый город, чтобы поджарить рыбку на костре, - когда ей лень было идти за дровами… Никогда ранее Лину не беспокоили мысли о друзьях, о близких - ей встречались разные спутники и соратники, с которыми она вместе странствовала, с которыми плечом к плечу сражалась, но, расставаясь с ними, волшебница не испытывала и тени сожаления. Возможно потому, что впоследствии иной раз встречала их в стане своих недругов… хотя, кто знает... Исписанные страницы книги своей жизни Лина переворачивала без сожаления и более к ним не возвращалась… Но не только и не столько это заставляло ее переживать.

31 декабря 2008 г. 8:48

#225302

Skywarp

Вот это, можно считать, подарок всему форуму ))) Хорошо написано, атмосферно так...

31 декабря 2008 г. 9:43

#225336

Tsubasa

Соглашусь с Nix, это действительно прекрасный новогодний подарок. Проды!!!

31 декабря 2008 г. 11:04

#225618

Афра Деви

Спасибо! Прекрасный отрывок! Что же будет дальше? ))

1 января 2009 г. 7:39

#225763

Luna_AstraL'

Тут есть что-то, чего нехватает в большенстве фанфиков. Как вы говорили, атмосферность...

1 января 2009 г. 14:20

#225766

Эрадонна

Ум-м... *кончила читать*
Интере-есно! :kawaii_pink_hee:
Хочу проды...

1 января 2009 г. 14:23

#227945

РиКа Инверс

Эх, у меня сейчас подготовка к сессии, и читать фф времени почти нет. Но я всё-таки добралась до этого, памятуя о первом хорошем впечатлении. Действительно, необыкновенно хорошо написано; пожалуй, можно было с уверенностью выставлять на конкурс Лучший фанфик-08 ^_^
А самое замечательное, что на форуме появился ещё один человек, способный писать по Рубакам нечто философское. Это радует)
А насчёт атмосферности…Я бы назвала это напевностью слога. Очень приятно читать ^_^ Буду ждать продолжения с нетерпением.

10 января 2009 г. 10:04

#228511

Япона городовой

Спасибо, спасибо и вам, дорогие мои, я вам искренне благодарен. Не ожидал столько внимания и благодарностей, по правде говоря, раскланиваюсь таки... ))))))) И тем больше на мне груз ответственности за дальнейшее. Жаль только, что моя надежда на праздники не оправдалась - пришлось в них повкалывать, впрочем это переходяще... День-два отдохну, почерпну тут вдохновения из творчества других авторов и засяду за продолжение.

12 января 2009 г. 13:02

#229402

Mawlly

Мы будем все очень ждать)
Удачи!^^ Ваш фанфик просто отличный)

14 января 2009 г. 20:48

#231277

РиКа Инверс

Да и я,кстати,пропустив на форуме три дня,надеялась таки найти здесь продолжение...-_- Ну ладно,придётся ждать

21 января 2009 г. 8:42

#236404

Япона городовой

Воть значит... пришлось тут выдержать паузу - к моему большому сожалению. Никак не удавалось привести продолжение к мало-мальски читаемому виду, только сейчас удалось часть осилить. Итак:....

До сих пор все то, что происходило у Лины в душе, не являло для нее особой загадки, и огненный темперамент волшебницы немедленно выражал это в эмоциях, порой не без ущерба для окружающих. Но теперь Лина вдруг осознала, что в языке ее эмоций нет слов, способных охарактеризовать овладевшие ею переживания. Возможно, чувства волшебницы были подобны тому, что ощутил бы слепой, невесть каким чудом вдруг прозревший посреди разоренной и выжженной деревни. Ему открылся целый мир, доселе неведомый, но первое, что в нем его ожидало, были жестокость и боль, гнев и слезы, кровь и страдания. Так и Лина – впервые она узрела свое собственное “я”, доселе скрывавшееся в тени, удивительное и неизведанное, но первым, что довелось ей испытать при встрече с ним, оказались мучительные противоречия. Представшее перед Линой ее “я” словно вступило в полемику с той сущностью Дажедры, которая была всем так хорошо известна. Лине хотелось и выплеснуть злость, и в то же время спрятаться от всего белого света, даже от пламени костра, в котором теперь словно читалась издевка. Стремление сорваться с места и бежать к неведомой цели удивительным образом переплеталось с желанием завернуться в плащ и поплакать – тихо, по-детски… Из глубины сознания само собой явилось имя этому гнетущему чувству – горечь утраты, однако куда сложнее было найти смелость признаться в нем себе. Отвести глаза другим – это запросто, а вот перехитрить саму себя… кто угодно, но не Лина. Никогда ранее волшебнице не доводилось утаивать свои желания от себя самой, и теперь это сыграло с ней злую шутку, обезоружив перед внезапно открывшейся иной ее сущностью. Протесты Дажедры, еще утром лихо красовавшейся с Мечом Света, отступили, но Лина это осознала, лишь ощутив солоноватый привкус крови во рту – от бессильной ярости она вцепилась зубами в собственную руку.

Не в силах отрицать, что горькое ощущение утраты овладело всей ее сущностью, и что оно неразрывно связано с исчезновением Гаури, Лина плюхнулась ничком на землю и затихла, уткнувшись в траву лицом, словно не оставляла надежды скрыться от самой себя. Плечи ее слегка подрагивали, со стороны могло показаться, что она беззвучно рыдает от отчаяния. Но Лина теперь не ощущала ничего кроме пустоты. Эта пустота заволокла собой весь окружающий мир, оставив ей только одно – уйти в себя. Словно во сне Лина подбирала ответ к загадке, прозвучавшей на непонятном языке, пытаясь сложить из мелькавших перед ней обрывков мыслей и чувств неведомую ей картину.

Кем был для нее Гаури? Сам он называл себя ее телохранителем, и Лина не возражала – хотя и не могла припомнить случая, когда бы тот был ей нужен. Но сейчас волшебнице было очевидно, что это лишь повод уйти от прямого ответа, отговорка, которая обоих устраивала. Лина не могла сказать, был ли для нее мечник просто спутником, другом или же кем-то большим, впрочем она никогда не задумывалась об этом за суетою странствий, да и ответа от нее никто не требовал. Его она не смогла бы дать и сейчас, но Лине вдруг стало ясно как день, что Гаури значил для нее намного больше, нежели она была способна самой себе признаться в этом. Что именно значил? – задавая себе этот вопрос, Лина словно вновь растравляла затянувшуюся было рану, но ответа не находила. В те мгновения она не разделяла качества мечника на хорошие и плохие, а просто принимала их все как нечто естественное. Даже то, что Лина неизменно характеризовала как “медузьи мозги”, сейчас представлялось не как изъян, а как само собой разумеющееся и неотъемлемое… подобно тому, как натурально снег воспринимается холодным. Все это теперь представлялось вторичным, неважным, с чем не составит труда примириться… Лина ощущала, что с исчезновением Гаури она потеряла что-то очень-очень важное, нечто наполнявшее ее жизнь какой-то мотивацией, о которой она до сих пор и не задумывалась, тем, ради чего стоило продолжать. А теперь ей просто некуда было идти и нечего было делать – для нее ничто уже не имело значения. Имело смысл только одно – отыскать Гаури, ибо с ним оказалась неразрывно связанной та мотивация, благодаря которой жизнь Лины была чем-то не зря. Она и сама не знала, как повела бы себя при встрече с мечником, но если бы Лина могла, она в тот момент без сожаления растворилась бы в воздухе и охватила весь мир в поисках его. Гаури стал для нее утраченным смыслом…

Очнулась Лина… хотя нет – скорее не очнулась, а немного отвлеклась, почувствовав довольно резкий шлепок. Машинально потирая пострадавшее место, она подняла голову и увидела над собой встревоженную и довольно сердитую Амелию. Через мгновение к ним подбежал Зелгадис, держа в руке обнаженный меч. По виду Зела с Амелией нетрудно было догадаться, что им только что пришлось выдержать небольшую схватку, но Лина пропустила это мимо своего сознания, да что там – даже стоявшие рядом друзья казались ей окутанными пеленой тумана.

- Лина-сан, поднимайтесь, как Вы могли… как Вам не совестно! – звонкий голосок принцессы Сейруна сотрясал безмолвие ночного леса, и похоже, защищать Справедливость она была готова достаточно активно.

- Гаури… Гаури больше нет с нами… - пробормотала Лина, с трудом приподнявшись и оглядываясь вокруг. В ее взгляде не ощущалось признаков разума, но Зелу с Амелией было сейчас не до этого.

- Ну и ну, вот так караульный, нечего сказать! – холодно произнес Зел, нервно вглядываясь в темноту, - спит как сурок, а нас чуть не обобрали во сне и не прикончили! Просто повезло, - на шее мага-мечника виднелась легкая царапина, словно по гранитной глыбе прошлось стальное лезвие, - а сперва могла быть Амелия или ты, Лина!..

- Это... я не спала… не знаю, что… Гаури… его надо найти, - окружающий мир представлялся Лине разбитым витражом, и ей невероятных усилий стоило собирать эти кусочки воедино, - куда он исчез?.. Гаури… я… мы… куда сейчас идти?… Что делать?..

Амелия взглянула Лине в глаза и ужаснулась – зрачки волшебницы, обычно живые и яркие, словно две искорки, теперь напоминали пламя свечи, просачивающееся сквозь матовое стекло. Стало ясно, что винить в чем-то Лину было бы бессмысленно. Пока принцесса безуспешно пыталась привести ее в сознание, Зелгадис осмотрел пожитки, которые обронили в битве незваные гости. Это была небольшая видавшая виды котомка из грубого холста. Дешевые безделушки, несколько мелких монет, фляжка с вином и… маг-мечник с удивлением вынул из котомки потрепанный временем пергаментный свиток. Нечасто встретишь такой у лесных разбойников, хотя кто знает, кого им доводилось вот так же повстречать на своем пути… Зел развернул его, и на краткий миг ему почудилась развеявшаяся по ветру серебристая пыль… Свиток был не очень длинным, и маг-мечник при свете костра прочел его на одном дыхании, а затем поспешил спрятать под своим плащом, словно не желая делиться с друзьями сокровенным знанием. Амелия в тот момент была занята Линой и не придала последнему какого-то значения, но все же поинтересовалась:

- Ой, Зелгадис-сан, похоже, Вы нашли что-то интересное?..

Зел ответил не сразу. Похоже было, что он взвешивает какое-то решение, словно оказавшись перед дилеммой, а доверчиво смотревшие на него большие глаза Амелии, в которых сверкал молодой месяц, заставили мага-мечника поколебаться. Но все же он произнес – медленно и с расстановкой:

- Теперь я знаю, как вернуть себе человеческий облик.

Беспокойство за состояние Лины помешало Амелии в полной мере порадоваться за Зела, но вот сам он, похоже, оказался не слишком-то рад этому. Напротив, Зелгадис стал вдруг сам не свой. Казалось, его раздирают внутренние противоречия и не дает покоя осознание того, что любой возможный выбор окажется неверным. Однако Амелия не придала этому значения, как и тому, что безделушки из разбойничьей котомки одна за другой обращались в прах каменной рукой мага-мечника.

3 февраля 2009 г. 12:06

#236771

РиКа Инверс

Большое спасибо вам за то,что не забыли о нас,читателях =) Очень радует появления продолжения.
Одна вот проблема - я читала его в ещё не отредактированной рассылке,а сейчас просто слишком сонная,чтобы осилить правленную версию =@ Но обещаю придти завтра (то есть уже сегодня)) и проверить,исчезли ли те огрехи,что были в первой редакции.А так - очень хорошо,хотя стиль несколько изменился,нэ?

3 февраля 2009 г. 23:16

#236877

Ллисиль

Здорово написано, читается легко, на одном дыхании.
И задумка интересная.
Буду ждать продолжения )

4 февраля 2009 г. 9:36

#237146

Афра Деви

Большое спасибо за продолжение! )))
У меня в голове возникли не очень хорошие мысли относительно того, как Зел собирается исцелиться... Надеюсь на лучшее, и жду проды!

Добавлено через 269 часов 26 минут 38 секунд
"слёзы капают на клавиатуру"
Когда же будет прода? Надеюсь, автор не забыл своё произведение...

16 февраля 2009 г. 9:12

#242492

Susanna Goth

ААААА!!! Где, интересно, прода??? *тяжело и возмущенно вздыхает* Автор, фф такой хороший, чтож ты его забыл совсем??

17 февраля 2009 г. 9:35

#245356

Tsubasa

Эта часть просто великолепна! Япона Городовой-сан, пожалуйста напишите продолжение!

22 февраля 2009 г. 5:15

#249739

Япона городовой

Ну воть, выкладываю проду. Должен признать - работа идет крайне тяжело, медленно, не могу сказать, что сам ей вполне доволен. Поэтому выкладываю, что называется, на свой риск. Небольшой фрагментик, продолжение будет через день-два (ежели, разумеется, кирпич на репу не свалится). Итак,

****************************************************
Медленно бредя по заросшей тропе, неведомо кем протоптанной в лесной чаще, Гаури вдруг быстро нагнулся и поднял с земли увесистую еловую шишку, успев при этом подумать “Ух и настырный же тип!”. В следующее мгновение подручный боеприпас глухо щелкнул, угодив прямиком в нос Зангулуса, который каким-то образом выследил мечника и теперь притаился в листве высокого дерева, следя за дорогой и рассчитывая, надо думать, эффектно появиться перед соперником. От внезапности доблестный Охотник за головами потерял равновесие и с воплем свалился, однако плащ его зацепился за сук, на котором тот сидел мгновеньем ранее. Ощутив себя в подвешенном состоянии, Зангулус принялся раскачиваться из стороны в сторону, тщась высвободиться, и, громогласно возмущаясь, требовал от Гаури, чтобы тот помог ему спуститься на землю, а затем – конечно же к бою! Со стороны это выглядело довольно забавно, и будь здесь в тот момент Лина, она бы от души посмеялась. Впрочем, и Гаури такое зрелище прежде не оставило бы равнодушным, но теперь же он лишь бегло одарил незадачливого противника умиротворенным взором и тихо произнес всего несколько слов: “Не шуми, зачем это?”, словно досадуя на легкую головную боль. Оставив висящего на суку Зангулуса верещать и дрыгать ногами, Гаури медленно зашагал прочь, позабыв о своем горе-сопернике прежде, чем перестал слышать его вопли. Легкой сероватой дымкой сквозь сознание вновь и вновь проплывало недавнее озарение…

…Судя по тому, что костер на поляне все еще горел достаточно ярко, а Зел до сих пор не проснулся, Гаури пребывал в отрешенном состоянии не так уж и долго. К такому выводу пришел он, вернувшись мыслью к реальности и оглядевшись вокруг. Мечник сам себе поразился – еще недавно вряд ли он сумел бы даже повторить это умозаключение полностью, не позабыв на полпути, а теперь вдруг отметил его для себя как очевидное, само собой разумеющееся… В голове творилось нечто невообразимое и совершенно непривычное. Гаури ощущал, что его разум словно пробуждается после длительной спячки, расправляя затекшие крылья и торопясь в полет. С неведомой доселе легкостью сплетал он одну мысль с другой, рождая вполне осмысленные выводы, без труда ныряя в самые глухие уголки памяти и столь же легко взмывая вновь… Новое – это хорошо забытое старое, и Гаури убеждался в этом все сильнее. Перед глазами мечника проплывали недавние события, и он снисходительно досадовал на то, каким глупым и беспамятным выставлял себя в них. Впрочем и Лина, которую Гаури еще недавно почитал чуть ли не всеведущей, теперь казалась ему довольно-таки поверхностной и недальновидной. Разум мечника с легкостью переигрывал гениальную волшебницу, ему бы не составило труда предугадать действия Лины на три-четыре шага вперед. Те козни врагов, те западни, с которыми Гаури и друзьям довелось столкнуться на своем пути, представлялись ему наивными, словно рисунки пятилетнего ребенка, и оставалось лишь удивляться, что никто их не распознал.

Вне сомнения, любой странствующий воин или маг был бы счастлив обладать той проницательностью, которую столь нежданно обрел разум мечника. Но вместе с этим было кое-что еще. Гаури, как это ни печально, осознавал, что вся сила, которую столь неожиданно ощутил его разум, лишена способности приносить хоть какую-то пользу, будто единственным ее назначением было подчеркнуть собственную бесплодность. Разум словно насмехался над самим собой, отвергая понятие полезности вообще, всякая цель, что ни приходила мечнику на ум, тут же сводилась к банальностям и тщете, не стоящим даже мизерных усилий. Сама его жизнь теперь представлялась Гаури чем-то вроде ссадины на коленке – совершенно необязательным, напрочь лишенным смысла и лишь причиняющим легкое беспокойство. Этот разум смотрел на мир не глазами Гаури Габриева, а своими собственными, равнодушными и отрешенными… да еще, пожалуй, немного уставшими от суеты.

4 марта 2009 г. 10:50

#249798

Tsubasa

Классно! Никогда еще не видела Гаури с такой стороны!

Япона городовой;249739: (ежели, разумеется, кирпич на репу не свалится).

Пусть только попробует!

4 марта 2009 г. 12:32

#249887

[quote]Этот разум смотрел на мир не глазами Гаури Габриева, а своими собственными, равнодушными и отрешенными… да еще, пожалуй, немного уставшими от суеты.[/quote]
Ооооо... Такой Гаури ...

Здорово)) Спасибо!

4 марта 2009 г. 17:39

#250015

Афра Деви

Нэ? "удивлённо хлопает глазами" Вот это да!
Что же случилось с Гаури? Хочу-хочу скорее узнать!

Просто огромное спасибо за продолжение!
Теперь я могу набраться терпения и ждать столько, сколько потребуется. )))

5 марта 2009 г. 7:41

#250694

РиКа Инверс

Ох,как только получила ноут из починки,сразу побежала сюда.Замечательно,но мало.Мало,но замечательно =^^=
И что мне понравилось больше всего - текст натолкнул на размышления,а ведь это важно,нэ?
Очень жду продолжения *звёздочки в глазах*

7 марта 2009 г. 5:07

#259406

Япона городовой

Э-э-э... **неловко переминаясь*** Мне очень жаль, что из-за брачного сезона кирпичей пришлось так бессовестно затянуть с продой. Впредь постараюсь быть осмотрительнее.
Итак...

Мечник окинул взором спящего Зелгадиса. “Даже в жизни химеры есть смысл, есть цель…” - подумалось ему, без тени зависти, впрочем, скорее с каким-то безразличным снисхождением. “…Но до чего же она убога” – тут же мысленно добавил он и перевел взгляд на Амелию. Обладай Гаури более ироничным характером да немного меньшей силой разума, он, пожалуй, разбудил бы принцессу и помучил ее казуистикой на тему “что есть Справедливость”. Однако же что-то удержало его – конечно, спящая Амелия выглядела такой славной, и так хотелось предостеречь ее от всех мыслимых бед и ошибок, но… не обжегшись хотя бы раз, невозможно понять, что такое горячо. Циничная мудрость, а может мудрый цинизм? Кто знает, но вот дается это куда тяжелее, нежели может показаться со стороны… Лину мечник оглядел последней, хотя волшебница лежала к нему ближе всех, - так, словно он приберегал под конец самый коварный вопрос. Грубая, алчная, вспыльчивая плоскогрудая Дажедра, сама себе пожаловавшая титулы гениальной волшебницы и просто красавицы, задумывалась ли она когда-нибудь, хотя бы мимоходом, о цели и о смысле? Нет, не о тех мимолетных, которые она непрерывно преследовала, а о том, что могло бы собрать все эти эпизоды в книгу, проникнутую единым сюжетом, скрепленную общим замыслом. Вряд ли, да и сам бы вопрос наверняка лишь разозлил Лину. Но все-таки Гаури видел уже достаточно страниц и был способен если не разгадать замысел, то, по крайней мере, углядеть контуры сюжета. На какое-то мгновение разум мечника стряхнул с себя густой туман отрешенности, слабым проблеском мелькнула вдали жизнь Лины, и осознать ее замысел, вернее, убедиться в нем стало для него чем-то дарующим смысл всему иному… Лина могла бы стать той привязкой для разума Гаури, которой ему так не хватало, чтобы ощутить свою полезность, той начальной целью, которой он оказался лишен… Могла бы, но не стала.

Гаури было ясно как день, что без Лины ему не сложить воедино страниц ее жизни так, как это должно, а значит, и не разгадать сокрытого в ней замысла. Но в то же время он с горечью осознавал, что бессмысленно просить Лину о помощи, а настаивать – тем паче. Уж слишком небрежно гениальная волшебница относилась к сюжету, а замыслом и вовсе не озадачивалась – она могла с легким сердцем измять страницы с эпизодами былого, собрать их так, как на душу придется, а ежели вдруг под рукой не станется лучин для костра, то, не раздумывая, пустила бы их в ход… Она могла бы их собрать в книгу, но не могла себя заставить – безудержный, словно пламя, темперамент волшебницы неизменно уподоблял такие порывы стремлению поймать луну в ночном пруду.

Мечник еще раз пристально взглянул на Лину. Та по-прежнему спала беспокойным сном, соблазнительно раскинувшись на земле. Но в тот момент соблазн казался Гаури лишь назойливой помехой, не позволяющей сосредоточиться и разрешить терзающее его противоречие. Лина для него вдруг стала самым необходимым человеком, а судьба волшебницы явилась ключом ко всему остальному, но в то же время он был не в силах принять ее такой какая она есть. Гаури Габриев мог бы, но его разум теперь настойчиво желал поскорее о ней забыть. Далеко не все черты Лины и ее характера были безупречны, но это сейчас не имело значения. Просто он воспринимал Лину как несбывшуюся надежду, воспоминания о которой не способны навеять что-либо кроме ненужной досады. Ее жизнь слишком много значила для мечника, но та Дажедра, что была ему известна, не позволила бы ее прочесть, вернее всего просто спутала бы страницы – не из злости или вредности, нет, просто такова была эта Лина. Возможно, для Гаури она не была бы неразрешимой загадкой – мечник ощущал себя способным прочувствовать Лину, ее “я”, ее внутренний мир, впрочем, он мог это и раньше, но слишком уж был глупым… а может, просто искренним до глупости… вот и напарывался раз за разом на колючки. Совсем не прост был лабиринт души волшебницы, и многие, оступившись раз-другой, сочли бы его проклятым местом, однако Гаури теперь достало бы мудрости не заблудиться, не поранить ранимое и не смутиться наносным, - чтобы встретить у выхода Лину, вроде все ту же, но так не похожую на прежнюю Дажедру. Лину, большие глаза которой утихомирят свой вечный огонек и подарят ему тот искренний взгляд, что красноречивее тысячи слов откроет ему замысел судьбы волшебницы и, словно дождь землю в засуху, оживит его собственную судьбу. Эти глаза Лины Гаури словно увидел вочию… но язык чувств был неизвестен его разуму. Хотя… возможно, со стороны бы кто-либо заметил, что разум Гаури сжульничал, прикинувшись невеждой. Человек нередко становится жертвой собственного разума, потому что тот может безнаказанно мухлевать, а поймать его на вранье можно лишь с тем же успехом, что укусить собственный локоть… Может статься, разум мечника и мог бы ухватиться за его чувства к Лине, словно за веревку, и выкарабкаться, но он предпочел вечное падение в бездонную пропасть.

Гаури, миг назад ощутив взгляд волшебницы, приоткрывший ему ее “я”, испытывал странную неловкость и чувство чего-то недозволенного – так, словно он подглядывал за Линой в купальне. Та Лина, что ожидала его у выхода, теперь будто виднелась сквозь толщу льда, удаляясь все глубже и глубже, а перед глазами все отчетливее вырисовывался привычный облик Дажедры – плоскогрудого, рыжеволосого бедствия с неизменным алчным огоньком в глазах и обнажающей клыки ухмылкой хищницы. Пожалуй, даже сама Лина, узрев со стороны себя в таком непривлекательном свете, смутилась бы и постаралась измениться, но разум мечника немедленно ухватился за этот образ, не стесняясь сгущать краски, и неудивительно – ведь трудно было придумать лучший повод забыть о волшебнице и распрощаться с несбывшейся надеждой. Какой замысел мог быть присущ жизни Дажедры, ежели единственной ее целью было потакание сиюминутным прихотям и мимолетным слабостям? Что было и думать об этом? И что столько времени делал он, Гаури Габриев, рядом с ней, чего он добился, чего хотел достичь? Когда-то мечник вызывался быть ее телохранителем, но к чему он той, кто владеет Драгу Слейвом?.. А потом… странствовать вместе с Линой, сражаясь бок о бок, словно вошло в привычку, не более того… И что было ей нужно от него? Дажедра столь непримиримо относилась к недостаткам и промахам Гаури, так почему же она терпела его подле себя все это время? Не потому ли, что просто рассчитывала рано или поздно заполучить Меч Света? Зачем он ей, какой в нем прок, если жизнь ее пуста, словно высохший колодец? Но у Гаури теперь не было и причин отказать ей. В конце концов, это могло бы избавить его от докучливых воспоминаний… Он отстегнул от пояса ножны и швырнул на землю Меч Света – небрежно, словно какой-то хлам. Тот приземлился в аккурат подле спящей Лины, но волшебница даже не пошевелилась, лишь самодовольно ухмыльнулась во сне. Ранее Гаури называл свой меч семейной реликвией, но теперь и семья, и реликвии не вызывали у него ничего кроме безразличия, теперь он не был связан ничем. Подумав немного, мечник достал из кармана кошелек с дюжиной монет и бросил его вслед за мечом – для него теперь это стало лишь обременяющей ношей. Гаури словно разорвал последнюю ниточку, связывавшую его с Линой, не ощутив, однако, при этом и тени облегчения, – все это словно утонуло в безжизненном море равнодушия, окружившем его сущность. Далее не было ничего, лишь кристальная чистота могущественного, но бесплодного разума, да бескрайний лес в ночи… Хотя нет, еще было небо, и на нем все так же горела та самая звезда… Пожалуй, она даже стала чуть больше и ярче, но свет ее теперь казался ледяным, как гранитное надгробье ноябрьским утром. Мертвенный, бледно-зеленоватый, он замораживал сердце, посвящая его в таинство вечной жизни, обреченной быть прожитой зря… Но для Гаури эта звезда являла какой-то необъяснимый соблазн, притягивая к себе взор, и словно призывала следовать за ней. Лучи ее света услужливо освещали лесную тропинку, словно выбирая из мириад дорог ту сокровенную, которую людям не суждено успеть отыскать за свой недолгий век…

Почему Гаури направился вслед за этой звездой? Просто он испытывал абсолютную растерянность, словно очутился нежданно посреди бескрайнего поля. Вокруг одна лишь трава, раскинувшаяся изумрудным ковром, насколько хватает глаз, и даже ветер хранит молчанье, не намекнет, не надоумит. Все стороны – другой иная не хуже, а посему не выбрать ни одной. Вдруг тенью где-то что-то промелькнет, смутив безразличную зеленую гладь, - туда и дорога, для иного нет причин… Так и Гаури – звезда была для него лишь поводом выбрать какой-то один путь из всех возможных, коим несть числа. Единственным, что несло в себе призрачную надежду вновь обрести внезапно утраченный смысл. Разумеется, мечник не видел даже намека на то, с чем эта надежда связана, просто та звезда ему представлялась единственным, чему он мог бы доверится, когда других маячков попросту не осталось. Уходя, Гаури не обернулся, чтобы одарить прощальным взором спящих друзей, - это было не к чему, и через несколько мгновений он сгинул во мраке ночного леса, ведомый светом звезды, холодным и коварным, словно блуждающий огонек.

27 марта 2009 г. 7:32

Народное Твoрчество (Slayers)